Чем заброшенное месторождение в ВКО заинтересовало российскую компанию, почему отечественный концентрат золота увозят в Россию и Китай, а на месторождении Восточного Казахстана работает мало жителей региона, рассказал «Курсиву» директор ТОО «Бакырчикское горнодобывающее предприятие» Кенбеийл Исаев.

– Российская компания Polymetal приобрела месторождение Бакырчик в 2014 году за $618,5 миллионов, до этого периода месторождение было невостребованным. Расскажите, чем Бакырчик привлек крупнейшего производителя золота и серебра России?

– «Кызыл», так мы в Polymetal называем Бакырчикское горнодобывающее предприятие, без преувеличения месторождение мирового класса. Этот золоторудный проект включает в себя два месторождения – Бакырчик и Большевик.

Рудная база Бакырчика впечатляет: почти 30 миллионов тонн руды со средним содержанием золота 7,7 граммов на тонну. В общей сложности это 280 тонн золота. Понятно, что «Кызыл» привлекал инвесторов давно. Но никому из них так и не удавалось достичь рентабельного уровня промышленной переработки руды. А у Polymetal был опыт успешной работы со схожим сырьем на месторождениях в России, например, эксплуатация таких месторождений, как Албазино в Хабаровском крае и Майское на Чукотке. Технология автоклавного выщелачивания и стала «ключиком» к «Кызылу».

Немаловажен и тот факт, что с точки зрения логистики месторождение расположено очень выгодно: это не тайга и не тундра в сотнях километров от ближайшего жилья, как часто бывает с золоторудными месторождениями. Это традиционно горнодобывающий регион с развитой инфраструктурой, доступом к электричеству и железной дороге.
 
– И все-таки, в чем уникальность технологии, которую используют при добыче руды на месторождении Бакырчик, применяется ли она где-то еще? 

– Polymetal первым на территории бывшего Советского Союза освоил автоклавное выщелачивание упорных золотосодержащих концентратов. Это был настоящий прорыв, и он вдохнул жизнь в месторождения, которые были давно разведаны, но не эксплуатировались. Именно по этой технологии уже много лет работает Амурский гидрометаллургический комбинат (АГМК) Polymetal в Хабаровском крае. 

– В чем сложность этого метода? 

– Дело в том, что из-за присутствия мышьяка и углерода руда отличается высокой упорностью. Поэтому всегда возникали серьезные трудности с извлечением золота. Повторюсь, многие пытались найти решение этой проблемы, но у них не получилось. А Polymetal уже умел работать с такой рудой. 

– Ранее говорилось, что на Бакырчике получают два типа золотосодержащих концентратов. Что же уходит из страны на экспорт, а что возвращается назад?

– Да, мы получаем концентрат двух видов – низкоуглеродный с содержанием углерода ниже 1,5% и высокоуглеродный, где содержание углерода выше 1,5%. Первый отправляется на переработку на АГМК. Но важно понимать, что позже это казахстанское золото возвращается на родину в виде сплава Доре на аффинажный завод «Тау-Кен Алтын» в Нур-Султане. Другую часть концентрата, еще более капризного, к которому технологию пока не подобрали, продаем в Китай. Соотношение примерно 50 на 50.

– Почему бы не построить предприятие по переработке у нас, возможно, прямо на Бакырчике? 

– По двум причинам. Во-первых, Бакырчик слишком маленькое предприятие для этого. Например, в России это огромный завод, где половину всего объема занимает только утилизация. Во-вторых, с экологической точки зрения это небезопасно. Представьте, речь идет о мышьяке, углероде в промышленных масштабах. А так в Казахстан приходит уже очищенное золото.

– Каковы же затраты российской компании на строительство производственного комплекса?

– Все объекты «Кызыла» построены с нуля. В их возведение было инвестировано 134 млрд тенге. Собственные средства Polymetal составили более половины этой суммы, остальное вложил Европейский банк реконструкции и развития. Строительство мы завершили с опережением сроков и ниже бюджета капитальных затрат. Помимо строительных работ на карьере компания параллельно занимается возведением обогатительного комплекса, а также ряда объектов социального значения в поселке Ауэзов.

Вернуть вложенные средства компания планирует в течение семи лет, необходимо понимать, что срок возврата инвестиций во многом зависит от стоимости золота. Но за последние четыре года цены драгметалла на мировом рынке не претерпевали значительных изменений. Золото сейчас находится в стабильном ценовом коридоре, и мы не ожидаем ни роста, ни падения.

– Насколько удачным в этом отношении для предприятия был 2018 год? 

– В течение 2018 года на карьере Бакырчик было добыто 1249 тыс. тонн руды со средним содержанием 5,5 граммов на тонну. В переработку поступило 914 тыс. тонн руды, из которых было выработано 56 тыс. тонн концентрата с содержанием золота 75 граммов на тонну. Таким образом, коэффициент извлечения золота при переработке на фабрике в декабре 2018 года составил 86,5%. 

С момента запуска в июне 2018 года Бакырчикское горнодобывающее предприятие произвело 96 тыс. унций золота (условно – 2 тонны 985 килограммов), что значительно превышает первоначальный план в 80 тыс. унций (2 тонны 488 килограммов).

– Каковы прогнозы на 2019 год?

– Если судить по результатам нынешнего года, то он также обещает быть стабильным для Бакырчикского горнодобывающего предприятия. 

Polymetal подписал контракты на реализацию всего объема концентрата на 2019 год, несмотря на заметное сужение рынка сбыта концентрата в Китае. Кроме того, увеличатся поставки на Амурский гидрометаллургический комбинат, где расширяются возможности переработки добытого нами концентрата. И я не вижу ничего, что внушало бы нам опасения.

– Каков коэффициент извлечения золота на «Кызыле»? Можете сравнить эти показатели с другими месторождениями?

– 85,5% по итогам последних трех месяцев. Это очень хороший показатель, и он соответствует плану. Подчеркну, что никто из прежних собственников «Кызыла» так и не смог добиться извлечения выше 50%. Сравнивать же эту цифру с теми, что есть на других предприятиях, не совсем корректно. Говорить об извлечении можно только в привязке к конкретной технологии, ведь каждая руда уникальна.

– А на каком этапе сейчас находится освоение месторождения Большевик?

– Все идет по плану. Защищается документация, разрабатывается проект, проводится геомеханическая разведка. Ожидания от Большевика также впечатляющие. Это два идентичных месторождения, потому что зона смятия земной коры единая. Здесь такая же труднообогатимая руда, точно такое же золото, как и на Бакырчике.

– Каковы ваши планы по развитию производства, в частности, по уровню извлечения золота на Бакырчике?

– Главная задача – к 2021 году довести уровень извлечения золота с 85,5–86,5% до 91%.

– Каковы сроки эксплуатации Бакырчика?

– До 2026 года – работа в карьере, как только она станет нерентабельной, а это произойдет примерно в 2026 году, перейдем в подземную часть. Планируем эксплуатировать месторождение до 2036 года.

– На какой глубине сейчас проводятся работы на месторождении и до какой глубины планируется дойти?

– Сегодня работы проводятся на глубине 120 метров, к концу этого года планируется достичь 135 метров. Это вполне приемлемо, и не оказывает ощутимого влияния ни на себестоимость производимого концентрата, ни на рентабельность работы компании.

– Насколько я знаю, вакансий на вашем предприятии нет, желающие работать на БГК ждут годами. С чем это связано? 

– Одной из отличительных черт нашего отношения к своим сотрудникам является принцип: создай человеку такие условия, чтобы ему было комфортно и работать, и жить. Надо отметить, что наши работники трудятся вахтовым методом – по две недели. Поэтому у нас созданы условия и для времяпрепровождения – есть спортивный зал, места отдыха, магазины. На работе все по возможности автоматизировано, используется современнейшая техника. И люди это ценят, поэтому у нас нет текучки кадров. У нас здесь говорят так: в первую очередь человек, во вторую – экология, в третью – экономика, в четвертую – производство. То есть производство и экономика важны, но не в ущерб здоровью человека. Это касается и производственных заболеваний. Поверьте, у нас по максимуму созданы такие условия, что процент появления болезней даже в будущем сведен к минимуму.

– Из каких регионов Казахстана ваши сотрудники? Привлекаете ли вы на работу иностранцев?

– 99% – жители Казахстана. Если брать ВКО, то здесь большая доля людей из бывшего Семипалатинского региона, там есть карьер Каражыра, а значит, и опыт работы. Также мы привлекаем жителей Северного и Центрального Казахстана. Так сложилось, что карьеры в основном сосредоточены именно там. Представителей дальнего зарубежья нет вообще, 1% – жители России и Узбекистана. Но мы смотрим не на регион, а на профессиональные качества. 

– Говорят, на предприятии свой подход к подбору и обучению кадров.

– Да, мы предпочитаем брать молодежь из местного населения, например, жителей того же поселка Ауэзова, и обучать на производстве. Для нас важно, чтобы поселок жил дальше, развивался. Только представьте, когда-то в Ауэзове проживало 10 тыс. людей, когда мы зашли на месторождение – чуть более тысячи. А сейчас, благодаря тому, что есть рабочие места, строятся дома, детсады, школы, люди поняли, что и здесь есть будущее. Молодежь возвращается. И, кстати, в Ауэзове нет безработных. Не все, конечно, заняты на самом месторождении, но у нас все непрофильные работы отданы на аутсорсинг. Нас окружает множество подрядных организаций, откуда мы привлекаем техничек, работников столовой, водителей.